Юмор 16+++++ или 90-. Анекдот про черные и белые полосы.
Встретились два друга. Естественно, разговоры о жизни.
Первый. Он расстался с женой, его выгнали с работы, ему негде жить, в общем, все плохо.
Второй: — Папа, не расстраивайся, в полосочку, черно-белую, черно-белую.
Слеза. Они встречаются снова.
Первый: — И вы были правы насчет полосок! Это была белая полоса.
Врач подходит к двери палаты и через стеклянное окошко говорит пациенту: — Пришли ваши анализы. Вы обнаружили СПИД, холеру, дизентерию и свиной грипп.
Пациент.
ДОКТОР: — Я прописал вам блинную диету.
Пациент: — И это мне поможет?!
ДОКТОР: — Я не знаю, но приказчики боятся к вам подходить, а под дверью больше ничего не крадется.
Облако закрывает солнце от лучей.
Как и анализ мочи.
В муниципальной квартире кто-то пошел размазывать дерьмо по стене. Ординаторы долго совещались, спорили и в конце концов набили лицо рядом с профессором, потому что он смыл себя в унитаз.
Старушка в своем доме. Вдруг шум с улицы, крики! Она зовет горничную: — Милайя, что там происходит?
Горничная: — Барыня, революция!
Барыня: — Как хорошо! Мой муж, Декабрь, мечтал о революции. Чего они хотят?
Горничная: -Так, чтобы не было богатых!
Барина: — Да? А мой муж мечтал, чтобы не было бедных.
Где? . Откуда?! Конечно, напрямую. Непосредственно. Непосредственно. Да, куда бы вы могли обратиться. Прямая.
Борд, ты идиот или издеваешься?! Вот кольцо! Там, где проходят рельсы, мы едем на трамвае.
Анекдоты про черное и белое
Если черный сказал, что у вас черный список, не расстраивайтесь, возможно, он просто приводит врагов в белом.
Ода тканям. Нет, это не то, что вы думаете, — и некоторые даже лукаво усмехаются. Мы будем говорить о полотенцах для ног, в истинном смысле этого слова — двух прямоугольных кусках плотной хлопчатобумажной или фланелевой ткани размером примерно 30х60 см. Но не только для них. Полотенца для ног имеют одну замечательную особенность: каждое из них имеет четыре угла и две стороны, то есть их можно перемотать восемь раз новым полотенцем для ног. В армии, например, мы мылись раз в неделю, а также раз в неделю после бани нам выдавали полотенца (1988-1990). В Российской империи и в СССР, до массового строительства комфортабельного жилья при Хрущеве, большинство населения жило без удобств в виде ванны или душа и традиционно ходило в туалет, к тому же раз в неделю. И повседневная обувь, также у подавляющего большинства (кто мог себе это позволить) были ботинки. В сапогах ходили и солдаты, и офицеры, и купцы, и промышленники, и влиятельные крестьяне, и слуги, и даже фаворит Поклонской, император всея Руси, и т.д., и т.п., и т.д., и т.п. Николай II на всех парадных портретах в полный рост, которые я видел, был в сапогах. А как вы думаете, носил ли он чулки с подтяжками под сапогами? Тогда еще не было технологии резинок в ткани. Колготки, их родственники, шатались, и я не думаю, что это заставляло меня чувствовать себя некомфортно или ущербно. В советское время уже была такая ретро-загадка: «Почему Сталин ходил в сапогах, а Ленин в ботинках?». Одним из вариантов большинства неправильных ответов был: «Потому что он не мог свернуть полотенца для ног». Правильный ответ — на земле (из чего). По моим воспоминаниям, когда я в детстве гостил у бабушки в деревне, большинство мужчин, особенно старшее поколение (почти 100%), носили сапоги, а зимой переодевались в галоши с галошами, а также полотенце. — Дедушка, тебе жарко в сапогах? — спросил я летом, глядя на свои сандалии (всегда с носками). — Затем я пройдусь сапогами по тор, стерне и лужам. А ты? Дедушка улыбнулся. — Нет, я не пойду! Бабушка будет ругать! «Ты будешь хорошо питаться, быстро расти, и мы сделаем тебе такие же сапоги», — топнул ногой довольный дед. Вот это и есть сельская педагогика, и, кстати, удивительно работоспособная. В армии на КМБ (курс молодого бойца) сержант учил: намочил ноги, зашел в комнату — не спеши сразу заматывать, потерпи минут двадцать, дай сапогам немного подсохнуть, потом закатай обратно, с той частью ткани, которая была на голенище, и она снова будет на ногах сухой. Представьте, в армии запасные носки в карманах носить, а после смены одежды мокрые и грязные. как-то не комильфо. По моим подсчетам, мои армейские джутовые ботинки, выданные на год, без ремонта, при таких нагрузках и бегом, и тренировочным шагом, практически не снимались (только несколько раз, когда «парадку» с ботинками надевал), прошли 10-15 тыс. км. Какая современная обувь может похвастаться таким «пробегом»? Мама прислала шерстяные носки, собственноручно вязанные по современной технологии (в подошву и пятку была вплетена дополнительная нейлоновая нить). И что вы думаете? Носил нафиг, достаточно, с простым носком внизу (я их стирал каждый вечер), в сапогах ровно неделю. Фу, скажут «эстеты», а запах от недельных полотенец? Ну, да, не без этого. Но человек такой зверь — он привыкает ко всему и перестает замечать. Общеизвестно, что в средневековых европейских городах, в частности в Париже, камерные горшки выливались из окон прямо на улицу, прохожие и скот гадили в одном и том же месте. Везде был мусор, никто его не убирал, но я думаю.
Эти запахи никого особенно не напрягали, это было нормально, к ним привыкли с детства, никто с восклицанием фи, зажав нос, не врезался в стену, и они вообще не мылись. В средневековой Японии не разводили скот и не ели мясо (вообще не ели, об этом можно прочитать в очень достойной книге Джеймса Клавеллы «Сёгун», которая помогает понять менталитет японцев). И вот в Японии поля удобряли человеческими экскрементами, растворенными в воде и вымоченными. Если самурай сидел в большом деле на улице (абсолютно нормальное явление), то какой-нибудь крестьянин тут же начинал возиться с ним, прося поковыряться в конце. Так же, как охота на наших бездомных за пустой бутылкой. Если бы средневекового жителя привезти в наш мегаполис, то он был бы очень удивлен и возмущен до тошноты, до рвоты при дыхании здесь, он сразу же провоняет выхлопными газами. А для нас это нормально, мы привыкли к этому и просто не замечаем. Наверное, наше современное отношение к естественным запахам очень далекое, поверхностное, навеянное с детства воспитанием и отношением взрослых и других детей. Не секрет, что на некоторых женщин действует как афродизиак запах сильного, молодого, вспотевшего, как правило, здорового мужчины. Вроде бы запах, резкий и не очень приятный, но почему-то сильно возбуждает, против природы не попрешь. А что неприятно — это предлагается, это нам с экранов, в рекламе дезодорантов и т.д. Дети, декларируют), а потом декларируют), а потом декларируют), а потом) Включается воспитание: нельзя, кака, Веселость, это плохо, насколько он сразу продемонстрировал, видевший это, «счастливый» молодой отец, бормочущий в туалете. Никаких предложений в мире животных, моя собака на прогулке с удовольствием нюхает яд других собак, и, насколько я знаю, новорожденные слонята в месячном возрасте активно начинают есть навоз своих родителей, чтобы создать в своем кишечнике колонию микроорганизмов, позволяющих им переваривать грубую растительную пищу. А если завтра нам всем внушат, что, например, запах Земли — это плохо, просто ужасно. С этим запахом приходится бороться с помощью специальных дезодорантов и освежителей, закатывать в асфальт, огораживать как можно больше поверхности. Врачи и ученые будут представляться, говорить о гигиене, о вреде для здоровья Земли. Они расскажут нам, как вредно видеть сырую землю, вдыхать ее запах, психологи — что это может привести к серьезным психическим заболеваниям. Мы будем ругать своих детей за землю на ботинках. Дети в детском саду и школе будут кричать, фу, ты вымазался в земле, оставь, от тебя воняет и т.д., смотреть, через несколько поколений у кого-то уже будут рвотные рефлексы от запаха земли после «Дождя». У меня есть друг, военный, который в конце девяностых годов попал в международную миссию ООН в одной из центральноафриканских стран, почти на экваторе. Несмотря на кучу предварительных прививок, он, как и вся миссия, постоянно болел, то кишечными расстройствами, то кожными язвами неизвестной этимологии. То сыпь, то стригущий лишай, то просто непонятное покраснение значительных участков кожи с сильным зудом. Сам он, по специальности, был военным врачом, но ничего, кроме антибиотиков, персоналу миссии предложить не мог. Сам он был просто измучен этим заболеванием, своего рода банальным фурункулезом, который в обычных условиях элементарно лечился курсом из пяти-семи инъекций. Дальше от его слов. Жара, высокая влажность, ходишь весь мокрый,
Одежда постоянно влажная, если сразу ничего не удалить с изделий или постирать, то форма выйдет махом. Я обратился к помощникам одного из местных жителей, чтобы помыть то, что нужно, чтобы выбраться, спастись от инструкций. Чернокожий мужчина в возрасте около двадцати лет, очень атлетического телосложения, хорошо владеющий пиджин инглиш (упрощенный английский). Очень умный, но ужасно ленивый. Видя, как я кипячу инструменты, чтобы откопать еще один кипяток для себя, он говорит: «Ты — белый человек — человек больше, потому что много моешься». Я — нуга — никогда не болею, потому что моюсь только когда очень грязно, а ты — каждый день. Я рассказал ему старый бородатый анекдот: «Как найти черного человека в темноте? Достаточно понюхать. «Он не обиделся. — Моя мать — моя жена говорила: потеешь — не вытирай и тем более не стирай, пусть все останется на тебе, тогда не будет больно. Вот жена Ана-Вана (полных тридцать пять, рыжая, довольно симпатичная ирландка) моется каждый день по три раза, а потом бежит лечиться, вся ее задница теперь в дырках от уколов. — Вы ясно понимаете? — Душевая ограда была очень символичной (удобства на улице, но мы приносили воду в нашу миссию, специально очищали каждый день с помощью бака). — И ей это нравится! Она катается там на пальцах ног. Только он не замолкает и не сдается — сначала улыбнулся, потом пробормотал Нуга. Я не сказала ему, что позавчера, когда он все еще не пришел в себя, я ворвалась в свое бунгало с диким, истерическим криком Анны. У нее была какая-то плесень на гениталиях, вокруг гениталий и вокруг ночи. Такой красивый, глубокий стальной цвет с изумрудным оттенком, а днем она просто разговаривала с Нугатом и проводила пальцем по одному из ритуальных шрамов на его атлетической груди. — Я сразу же вымыла руки с мылом, — всхлипывала она. И тогда я подумал. Они живут в симбиозе с нашим организмом, в нашем кишечнике лак и бифидо бактерии, которые подавляют другую патогенную флору, почему это не может быть на нашей коже? Бактерии, к которым у нас с детства «железобетонный» иммунитет, но создают среду, препятствующую другим микроорганизмам развивать различные заболевания. И мы постоянно и неустанно смываем эти полезные бактерии с помощью мыла и других средств. По аналогии, вот как это было раньше: мы каждый день делали промывание кишечника антибактериальными средствами, а потом жаловались на непрекращающуюся диарею. А запах был лишь побочным эффектом жизни наших бактерий, не более того. Кроме того, события «понеслись вскачь», он забыл об этом разговоре и своих мыслях. Воины враждебного правительству племени продержали его в яме более трех недель, как Зиндана, бросая туда раз в день две свежие кукурузные лепешки и две пластиковые полторашки мутной, соленой воды. Естественные потребности приходилось справлять в одном и том же месте, в яме. По его словам, за это время он настолько привык к запахам фекалий и немытых тел, что они не вызывали у него никаких отрицательных эмоций. Потом им удалось сбежать и почти неделю пробыть в джунглях, чтобы выйти «своими силами» (это отдельная история — как-нибудь расскажу). Самое удивительное, что, хотя речь идет о веществе, его фурункулез полностью прошел, и ничего нового не появилось. Приехав домой, он провел ряд исследований, обдумал диссертацию и даже попытался добиться, чтобы статью напечатали в «Медицинском журнале». Но коллеги-бактериологи только посмеивались: Hygiene Semper. Ну да, скажете вы, с помощью гигиены были побеждены многие страшные болезни, которые в прошлом вызывали пандемии.
Я почти уверен, что согласен с вами, холера и дизентерия — да, но вот вопрос: спасает ли принятие душа дважды в день и мытье рук после посещения туалета и перед едой от гриппа, передающегося воздушно-капельным путем? Может ли гигиена спасти человека от легочной чумы, которая также передается воздушно-капельным путем и пандемии которой практически опустошили Европу в Средние века? Спасут только очень сильная иммунная система и разумные меры предосторожности. И снова японские врачи забили тревогу. Резкое снижение иммунитета наблюдается у детей последнего поколения. И винят в этом сначала антибактериальные средства (гели, мыло, салфетки и т.д.), затем продукты питания с консервантами и другими добавками, и только потом антибиотики. С тех пор как использование антибактериальных препаратов стало массовым и бесконтрольным. Как гласит слоган одного известного препарата: «Убивает все известные микробы!». Это все, что нужно? Мой дед в сибирской деревне, когда ходил в лес, никогда не носил с собой воду. Почему я не могу найти воду в лесу? — А пил он отстоянную воду из луж, часто в нескольких метрах от поилки лошади. И в то же время он хвастался, что у него никогда в жизни не болел живот. Недавно я прочитал инструкцию по посещению Индии. Настоятельно рекомендуется не общаться с местными жителями вне туристических зон, не посещать трущобы, не покупать уличную еду, не купаться в пресных природных водоемах, не пить и не чистить зубы водопроводной водой, не посещать массовые местные мероприятия, не ездить на местном общественном транспорте, не прикасаться, не мыть предварительно руки, глаза и порчу и т.д. А местные жители чувствуют себя прекрасно и в то же время интенсивно размножаются. Недавно я увидел молодую маму с маленьким мальчиком лет двух, гуляющую в парке. Ребенок поднял с земли маленькую ветку сирени, оброненную кем-то, а затем истерично закричал: — Бросай сейчас же! Это Кака! И сразу же обрабатывается антибактериальной салфеткой… Какая Индия? В ближайшее время покидать МКАД будет опасно для его здоровья. Конечно, я сильно преувеличиваю, нет, не подумайте, что я какой-то вонючий бородатый мужик, проповедующий возвращение к «истокам». Я купаюсь каждый день и меняю белье на носки (благородство обязывает), от меня пахнет духами, а не застарелым потом, но в последнее время я четко понимаю, что во всем должна быть разумная мера. О, как нам не хватает чувства меры. Во всем… Давайте вернемся к нашим полотенцам для ног. Я прекрасно понимаю, что полотенце как предмет одежды практически умерло, но кто-то должен был спеть его последнее «Слава!». А с сапогами, будь то в лесу или на рыбалке — я все равно сворачиваю фланелевые полотенца — но ничего подобного — удобные …
Для мужской логики.
Около месяца назад мы купили мужу упаковку очень теплых носков. Две пары. Даже положили немного, он сказал — ничего, тепло. Ну, помыл его и отправил в коробке с первым, который тоже был извлечен из посылки. У моего мужа тоже есть такая привычка: он сразу же надевает одинаковые носки вместе, и они просто лежат парами.
Вчера снова было холодно. Выходя на улицу, муж говорит: «Я надену свои теплые». Он идет, надевает их, идет за джинсами. Я смотрю на него и спрашиваю: — Дорогой, тебя ничего не беспокоит в носках? Он остановился, посмотрел на свои носки (посмотрел.) и сказал: «Нет, вроде того.
И вот, друзья, горловина одного носка (того, который поднимается по ноге довольно высоко) черная, а другого — белая. А милый (тот, что на ноге) на обоих серый, но один серый с белым, а другой серый с черным! Таким образом, картина остается прежней.
Я (сочувственно): — Вы специально поставили один белый, а другой черный?
Он вздрогнул и бросился к коробке. Естественно, я нашел там точно такую же пару: одна черно-серая, другая бело-серая. Он поднимает изумленные глаза и говорит: — Но как их носить? Я думал, что они одинаковые.
PS. Муж не дальтоник.
Черно-белый мужчина заходит в булочную. Черный тут же крадет 3 маленькие булочки и прикарманивает их. И говорит белому: «Смотри, какой я крутой, я так усердно работал, что хозяин даже ничего не заметил!» «Это типично для тебя, — отвечает белый, — сейчас я покажу тебе честный способ сделать то же самое». Он приходит к хозяину булочной и говорит: — Дай мне булочку, и я покажу тебе фокус. Заинтригованный хозяин дает ему одну булочку, тот съедает ее и тут же просит следующую, хозяин дает ему другую, тот снова съедает ее и просит следующую, туда же отправляется и третья булочка. Хозяин спрашивает. И белый говорит: — Посмотри вон у того черного в кармане.
Как я влюбился в Африку
Однажды, 6 лет назад, судьба привела меня в Африку. Перелет был сложным, с несколькими пересадками: Гонконг — Доха (Катар) — Дакар (Сенегал) — Луанда (Ангола). С самого начала путешествие не задалось — в аэропорту Гонконга милая девушка на регистрации с радостной улыбкой сообщила, что, несмотря на то, что джентльмен явился вовремя, этот джентльмен не полетит этим рейсом, так как его место уже занято другим джентльменом с рейса из первого пункта — города Крайстчерч (Новая Зеландия). Авиакомпания была более дорога этому неизвестному новозеландцу, чем я, купивший лишь полбилета до Дочу. Ну да ладно, неважно, я прикинулся веником, не понимающим законов авиакомпании, и после десяти минут поднесения билета к лицу милой девушки получил от авиакомпании компенсацию в 300 долларов (малая часть стоимости билетов) в виде купонов duty free и обещания отправить меня следующим рейсом на два часа позже, чтобы у меня было время на пересадку в Дохе. Но настроение уже было испорчено. SIP был A380 — те же дв а-Ст. Летел на нем впервые, но впечатление было как от холодного душа, причем в прямом смысле — новый мощный кондиционер, вершина англо-французской технической мысли, обливал меня маленькими ледяными ручейками. Но терпимо. Кроме того. Бесплатные купоны, которые почти не попали в Доху (он отметил духи для подарков, а не то, что думал). Еду последним в самолете в Дакаре — ни одного белого человека, включая стюардесс. Янтарь подходит. Я ничего не имею против афроафриканцев, но у них немного другая химия тела. И запах тела другой. Довольно сильный. Конечно, можно продержаться, но мне пришлось отказаться от обеда из-за сна. 10 часов и вот я впервые на Земле субтерриториальной «Черной» Африки (не считая ЮАР, но это уже другая история). В аэропорту он встретил меня сухой жарой и запахом нагретой пыли. Надо сказать, что следующий рейс в Луанду был только вечером следующего дня, и я намеревался получить визу по прибытии, которая, как я выяснил на сайте Министерства иностранных дел Сенегала, была в самый раз, в самый раз, в самый раз из-за моего паспорта. Пока они стояли в очереди в раздевалке аэропорта, мы разговаривали с мадагаскарским бизнесменом. Его очень позабавило, что я, такой белый и наивный, впервые оказался в настоящей Черной Африке. Он сказал мне, что «Африка — это хорошо, что здесь можно сделать все, что угодно, если у тебя есть деньги». Тебе просто не нужно идти в тюрьму». Я не хотел. Я просто хотел побыстрее добраться до города, снять номер в отеле, принять душ и лечь спать. Но, как оказалось, не тут-то было: в будке пограничного контроля меня встретил настоящий черный правитель: толстый, чумазый, усатый, высокомерный и тоже черный, как сволочь. Одеты по последней местной моде — в синие шелковые пижамы с узорами из золотой нити. Все мои сентенции о визе по прилету он пресек на корню — по-французски со странным, «прищуренным» акцентом (как потом выяснилось — обычно сенегальским) он ответил: мы, в международном аэропорту Леопольд Седар Селангор, вообще никакой визы по прилету не даем (а по виду читалось: и даже белой — еще больше). А то, что я прибыл без визы в Сенегал на рейс, который состоится более чем через 24 часа, обычно считается страшным преступлением, поэтому он еще будет решать, что со мной делать. Мои попытки направить его на официальный сайт Министерства иностранных дел Сенегала вызвали возмущение. Потом я вспомнил о деньгах. Тот же эффект — наглый чернокожий заявил, что вообще не намерен выслушивать подобные предложения.
Я получил свой паспорт и отправил его обратно в международную зону. Усталость от перелета взяла свое — я не выдержал и начал повышать голос, но добрый человек с Мадагаскара тайком показал мне международный знак из четырех пальцев — решетку. И мое желание суетиться исчезло. Спрашиваю мадагаскарца — ну, хотя бы душ в международном аэропорту имени Леопольда Седара Селангора есть? За деньги в Африке возможно все!» — был мой ответ. Веселый сын Мадагаскара уехал в город, размахивая чемоданом, а я остался в транзитной зоне, в заднице Африки, без паспорта, без душа и с неопределенными перспективами. После дневного перелета не было ни одного кресла для сна — почти все были заняты. О полу нечего было и думать — холодные, потрескавшиеся каменные плиты времен французских колонизаторов, как и весь аэропорт. В конце концов я нашел так называемую VIP-зону, где за 25 евро в течение трех часов предлагались кожаные диваны, телевизоры с африканскими сериалами и неограниченное количество дешевого местного алкоголя. Алкоголь меня не заинтересовал, но мне понравились диваны — на них можно было понежиться, тем более что в VIP-зоне клиентов почти не было. Только изможденный японский бизнесмен поперхнулся местным «виски» и с ненавистью посмотрел на экран, где на картонном фоне разгорались африканские страсти. Я лежал, прикрыв лицо курткой от слепящего света люминесцентных ламп, и думал — после сегодняшних радостей, да под стенания африканских рабов-изаури (все с тем же заунывным акцентом) с экрана, я вряд ли смогу уснуть. И, конечно же, сразу уснул. Проснувшись утром, я умылся в VIP-туалете (там была туалетная бумага и мыло). Мне начала нравиться VIP-зона. Даже чернокожие актрисы, все еще сжимающие свои руки на экранах, казались более милыми. За исключением одного момента — в VIP-зоне, как ни странно, курить было нельзя — и тогда я закурил. Я заплатил 75 евро и пошел в общую зону искать комнату для курящих. Курильщиков нет. Никто не курил. Я ел, сидел и ждал прихода усатого босса. А рядом работает местная уборщица — тучная, но бойкая и, конечно, черная. Ca Va? Ca Va bien! Мы разговариваем. Я объясняю — в моей жизни все хорошо и замечательно, просто я очень хочу курить. Нет проблем, говорит швейцар (имя которого я на всякий случай не буду называть), пойдемте! Я думал, что он собирается отвести меня в курительную комнату — мы вошли через служебную дверь, незапертую портье, но спустились в какие-то катакомбы, пошли. Ну, я думаю, это отношение — сейчас придет офицер и попросит паспорт. Нет паспорта — и будет простой, хорошо известный выбор: большая взятка или маленькая тюремная камера. И не только один. А в Африке люди годами сидят в иммиграционных тюрьмах. Как обычно. Но бежать обратно уже поздно — дверь заперта. Уходим. Почему-то в голове крутится: «Не ходите, дети, по Африке!» Мы выходим в подземный зал, где сортируют багаж, проходим. А вот и они — пограничники в форме. Это начнется сейчас. Но нет, — непринужденно говорит гид, — это за мой счет. Немедленно теряет ко мне всякий интерес. Мы поднимаемся по винтовой лестнице. Открывается узкая дверь — из нее льется яркий свет. И мы оказываемся прямо на площади перед аэропортом. Напротив — песочно-желтые таунхаусы. Таксисты в разноцветных пижамах или белых ночных рубашках лениво переговариваются. Чистильщик говорит — ну, что ты смотришь, дым! И сам с улыбкой прикуривает сигарету (судя по запаху — не только табака). Я немного отключаюсь, курю свою голую гонконгскую сигарету.
И я думаю — значит, будет обратная установка. Мы решили дать дым перед тюрьмой, людям из Добрича. Не ходите к гадалке. Но нет, после того как мы покурим, мы возвращаемся тем же путем. Мы еще вернемся. Теперь ему нужны деньги. Опять ошибся — уборщик, как ни в чем не бывало, попрощался и продолжил работу (позже я встретил его снова и вручил ему 20 евро, хотя он честно отказался). И тогда, сидя в транзитной зоне покрытого мхом аэропорта Леопольд Седар Селангор, я действительно влюбился в Африку и полюбил ее. В целом это довольно страшное место. Но чудеса здесь возможны. И пока я думал об этом, ко мне подошла милая девушка, отдала мне мой паспорт с извинениями и пожелала счастливого пути. А высокомерный усатый мужчина в синей пижаме с золотыми узорами остался в тот первый день моего знакомства с Черной Африкой.
Друг, проказник в реальной жизни, подарил Кощею толстовку на день рождения. Обычная черная толстовка с капюшоном, популярная среди неформальной молодежи. Только здесь нет изображения панк-рок-певца, а верхняя часть капота окрашена флуоресцентной краской. Не ходите по городу в такой одежде, вы сразу станете клиентом либо копов, либо дураков. В конце концов, на Хэллоуин собрался не пятиклассник, а 35-летний мужчина. Для работы в деревне этот маскарад скелета вполне уместен, поскольку он сшит наглухо и позволяет сэкономить на мелких временных хитростях.
Немного отвлечься. 1) Прямо через дорогу от нашего участка находится автобусная остановка. Вечерами и ночами там скапливается разный контингент, в основном для распития спиртных напитков. 2) Там растет сорняк, называемый горкой. Этот мусор размножается, как тараканы, и так же быстро распространяется на окружающие территории.
Фактически история. Поздно вечером того же дня отец справедливо укорял меня за то, что я давно обещал скосить кустарник, растущий вдоль обочины дороги, пока он не созрел и ветер не занес семена на наш участок. Я надел черные рабочие штаны, толстовку Кощея и защитные очки. В футболке и шортах с травой свинорой западло контактировать, ее сок, гад, жжет хуже крапивы. С выключенным фонариком и походным топориком я выхожу на обочину дороги. Тихо говоря что-то вроде «пните вас, ублюдки» незадачливым растениям. Позже я понял, что в тусклом свете противоположного окна было хорошо видно: откуда-то из кустов выполз темный силуэт в капюшоне, топор в руке, блеск огромных глаз (очков). кустарника томной походкой, бормоча о грядущей резне. Свет из того же окна выделяет белый скелет на черном фоне. Кто больше испугался, я или они, осталось загадкой. По голосам я не мог определить их пол или возраст, но крик был такой, что Витас мог бы позавидовать. Но мне кажется, я никогда не видел, чтобы люди, особенно пьяные, бегали так быстро. Два трупа, увидев скелет, идущий к дороге, издали полупьяные крики и исчезли в придорожной темноте.
P.S.. Для тех, кто решит спросить в комментариях, почему я выбрал топор для борьбы с сорняками: вы тоже находите заросли обычной травы и пытаетесь избавиться от них с помощью картофелечистки. Топор — компактный и эффективный, зарекомендовал себя даже у пещерных людей.
Нарочно не придумаешь: у каждого в офисе наверняка есть коробка скрепок разных цветов. У меня на столе стоит такой же. В наш университет приехали докторанты из Южной Африки, один белый, другой черный, я как системный администратор заполнял всевозможные формы, документы, на пользование сетью Wi-Fi и так далее, разделял документы, скреплял их скрепкой и отдавал. Вы бы видели глаза одного африканца, когда он заметил черную скрепку на себе и заметил белую скрепку на другом. Оказалось, что у него есть чувство юмора, они вместе посмеялись.
Звонок: — Мы только что были у вас в гостях, смотрели на длинное черное кресло. — Да — Итак, мы хотим белую короткую!
Николай Георгиевич Зимин открыл дверцу машины, монолитным движением выскочил на свежий снег на слегка расчищенном тротуаре, встал и принял вполне респектабельный вид элитного телохранителя. Возможно, даже слишком элитный, судя по костюму и ботинкам.
Вообще-то Зимин не был телохранителем, он не собирался охранять ничей труп, и вышел из машины только потому, что не хотел слушать болтовню другого водителя, когда был зол на своего. Утро для Зимина не задалось — за ним не приехала машина.
Зимину не повезло с драйверами. На его месте не повезло бы любому: подчиненных надо если не воспитывать, то держать в строгости, а Зимин одиннадцать месяцев в году проводит в дальних командировках и не может ни воспитывать, ни быть строгим со своими московскими водителями. Ему тоже этого не хотелось, так как после возвращения домой он был в хорошем настроении.
Поэтому его водители в полной мере воспользовались благодушием начальника, стали наглеть, его самого по утрам «забирали» сотрудники директора, и теперь он выглядел как телохранитель и ждал, когда генерал выйдет из дома.
Даже наблюдательный человек может взять заместителя генерального директора строительного треста в качестве личного телохранителя. Каждое движение Зимина свидетельствовало о честном спортивном прошлом, а полная расслабленность и легкая меланхолия его лица говорили о постоянной готовности к бою. Зимин умел драться. С детства он серьезно занимался каратэ и русским боем, затем отправился в Японию изучать айкидо. И теперь, слегка покачиваясь, он мерил тротуар пружинистыми шагами, попадая в миллиметр собственных следов.
«Если бы не ветер, было бы прилично холодно, а я совсем не похож на охранника», — вздохнул Зимин, посмотрев на часы и желая… Он хотел было, но его легонько ударили по затылку. Легко. Легко, потому что за мгновение до удара Николай что-то почувствовал и успел немного присесть, пригнув голову в сторону от опасности.
С нехарактерной для обычного человека скоростью Зимин повернулся, готовый ко всему. Прямо на него. Вытягивает руки вперед, как будто пытается поймать летящий мяч. Большой человек бежал с абсолютно пустыми глазами, как вратарь сборной России, пропустивший третий гол, который решил все навсегда.
— Зомби!» — промелькнуло в голове Зимина, — «Нет, какого черта, зомби в такой холод, Delirium tremens, вернее, Delirium tremens. Хорошо, что они поймали меня, иначе могли пострадать невинные люди.
Айкидока думает быстро. Некоторые, наблюдая за Стивеном Сигалом в кино, даже считают, что они вообще не думают, а только действуют. Поэтому, почти достигнув Николая Георгиевича, тот поднялся в воздух, описал сложную дугу вокруг Зимина, перевернулся и уткнулся головой в сугроб, словно построенный для него заботливым дворником из снега и балок.
Эта техника со сложным и красивым названием в технике Айкидо на русском языке называется просто. «Вайн».
Этот флюгер и изображал человека, наполовину сделанного из снега, качающего ногами в ритм ветру, ее жесты пытались выразить полное несогласие.
«Мы муакус», — пробормотал человек в снежном загривке, а Зимин встал и со знакомым щелчком сбил несуществующую пылинку с плеча своего строгого пальто.
— Убит!» — раздался громкий голос откуда-то сверху, — «Кулилия! Уберите от него убийцу, или я вызову полицию!» — кричала женщина с громкостью, приближающейся к пределу выживания мужчины.
«Как им позвонить, — ошеломленно крикнул приземленный Зимин, — они уже так хорошо его слышат!» и поднял голову, чтобы найти источник звука,
— Расслабься, девочка, я совсем не пострадал!» — он протянул руку, указывая на победу Бетмана, успокаивая невидимую женщину. Затем он присел и снова почувствовал опасность сзади.
На этот раз ему это удалось. И над его головой. Только прикосновение к волосам. Белая электрическая розетка медленно летела, разговаривая с квадратным куском десяти-одно-миллиметровой фанеры. Розетка летела так медленно, что было хорошо видно «220 В», написанное красной краской.
Из розетки. К вершине. Белая проволока натянулась в открытом окне шестнадцатого этажа, а Зимин все еще метался от окна к «ненужным», «вулилиииили».
Николай Георгиевич проследовал в сторону выхода. Примерно в десяти метрах от него стояла пара из двух «Лад» с открытым капотом. Рядом, прямо в снегу лежало зарядное устройство с функцией запуска. У Зимина когда-то было то же самое. Только он не спускал удлинитель с шестнадцатого этажа, чтобы завести машину. Небезопасно. Особенно при сильном ветре.
— Miiiliise!» — донеслось с шестнадцатого этажа и эхом отозвалось в ущелье типовых многоэтажек.
«Хотел позвонить, а не кричать», — подумал Николай Джорджиевич, могучим рывком вытащил человека из снега, быстро вытер сигарету со лба, ловко запрыгнул в машину и не сказал ничего, что не заставило бы его понять водителя:
— Езжай, Вовка, мы подождем повара с другой стороны дома. Я позвоню ему.
Большая черная машина завелась, Зимин прислонился к кожаному, цвета его пальто сиденью и улыбнулся. В зеркале заднего вида он увидел крупного мужчину, раскрашенного снегом, грозящего кулаком куда-то вверх, прыгающего и снова бегущего, чтобы поймать розочку, которую ветер нес на белой проволоке.
День начал улучшаться.
Ванька и синие человечки тщательно. Все по-настоящему, с чувством, с толком, с расстановкой. Медленный, выверенный и прогрессивный до самого результата. Отмерьте семь раз, отрежьте один, короче, два воплощения. Ванькина жена называет их Бобровыми. Они многое напоминают вам своими привычками, когда делают что-то вместе. Да, и на выход.
Нет, волны нет, хвост отсутствует, зубы человеческие: вот, казалось бы, знак, а неуловимое сходство настолько сильно, что сразу бросается в глаза — вот он идет строить бобровый домик.
И эти бобры купили машину Ванькиному сыну. Они выбрали, цена там, оборудование, где дешевле, где лучше, так что баланс есть, и все в порядке. Строящееся парковочное место было приобретено заранее. Потому что при одном мнении для обоих мужчин, машина на улице стоять не должна. Он мешает другим автомобилям, находящимся там, и должен стоять в строго отведенном для него месте.
У них дешевый автомобиль, но они выбрали лучший, который можно купить за эти деньги. Всего самого лучшего не хватит на всех, поэтому автомобиль, конечно же, делается на заказ. Они учитывают это в своих расчетах и подписывают контракт на поставку автомобиля ровно за три месяца до начала эксплуатации парковки. Так что вам не придется ждать ни дня, а сразу из автосалона заехать в собственный гаражный бокс, немного проехав. Но это не так.
Не с ними, как вы знаете, а со строителями. Парковка осуществляется с опозданием. Поэтому они арендовали гараж временно, но заранее. За три дня до прибытия машины. В здании гаража напротив дома. Гаражный кооператив находится так близко к дому, что не соответствует никаким стандартам. Они собирались его снести, но он был там еще до постройки дома. Хотя это не главное. Просто у кого-то в этом кооперативе была лапа. Вот почему они не убрали его. Так что нашим бобрам просто повезло. Из окна видны ряды этих кооперативных гаражей.
А потом приехали наши друзья, чтобы убрать машину в гараж. Они пронеслись по городу, остановились выпить шампанского, чтобы помыться.
Для детей. Они оба непьющие. И некурящие. Они бегают вместе по утрам. Спортсмены. И вот эти спортсмены открывают ящик со льдом, это было зимой сразу после ледяного дождя, замок на гараже. Ванька открывает, а сын смотрит, чтобы помочь отцу. А потом сверху вежливо так: «Фу!». Вежливый, но громкий. И даже «уф-ф-ф», чтобы поверить. Они оба одновременно выскочили из гаража и посмотрели на крышу. И там есть щенок. Молодой, но уже не маленький. Уши у него черные, хвост черный, а сам он грязный, хотя и белый. Все дрожат. На крыше холодно, дует ветер, но это весело. Потому что ему очень повезло, что он нашел людей. Хвост виляет прямо от головы. И он так лает, визжит.
«Да, — говорит Ванька сыну, — один он не спустится. Крыша высотой три с половиной метра. Кто-то, видите ли, в шутку бросил его туда и забыл. Необходимо снимать, собака замерзнет насмерть.
— Нет, папа, — возразил сын Ванька, — здесь не будет три с половиной. Максимум три и тридцать. Три с половиной — необходима лестница, не короче. Вот что я увидел на третий день, когда осмотрел гараж. Я схожу за ним, а ты присмотри за собакой. Крыша такая длинная, что он убежит, ищите его потом.
Он возразил и пошел искать лестницу. А Ванката остался наблюдать за собакой. Скорее не следовать. Следовать за процессом, не умея повернуть его в нужное русло, не в характере Ваньки. Этот процесс должен быть пресечен в зародыше. Тогда Ванька достал из сумки стейк из австралийской мраморной говядины, разрезал его — у него всегда в кармане швейцарский универсальный нож — и бросил небольшой кусочек собаке.
Лично Ванька никогда бы не оставил такой кровавый кусок до конца. Щенок не уходил. Хотя отбивная быстро закончилась. Ваньката уже хотел взять вторую из трех купленных, когда его сын тащил лестницу.
Металл. Со скользкими, обледенелыми ступеньками. Посовещавшись, мужчины решили, что Ванька должен подняться. У него на сапогах каблуки. Если вы поставите ногу в правильное место, он не поскользнется.
Сын держит лестницу, а Ваньката как-то забирается на нее. Он подходит, хватает совершенно не сопротивляющуюся собаку и слезает вниз. С трудом. Руки заняты собакой. И не просто собака, а подвижный, виляющий хвостом и языком, двадцатифунтовый счастливый щенок с черным ухом.
Ванька громко слез, собака, поставленная на землю, вздохнула с облегчением от хорошо выполненной работы, достала пустой носовой платок и стала стирать с лица собачью слюну. И только они видели собаку. Вжик, и никакой собаки. И это спасибо не сказали — так собаки вообще не говорят, как человек.
Сын поднялся по лестнице, где взял, и они снова стали открывать замок. И они просто начали, как бы вежливо сверху: «Гав!». Вежливый, но громкий. И даже «гав-гав», чтобы поверить. Они оба синхронно выскочили из гаража и посмотрели на крышу. И там был еще один щенок. Как и в первом случае. Хвост также черный, грязно-черное ухо. Только на первом из них левый черный, а этот справа. Похоже, что так.
«Это потому они так похожи, что щенок из одного помета, — со знанием дела сказал Ванька, — иди за лестницу, этот тоже замерзнет, если его не убрать», а я буду кормить, чтобы не убежал. Затем преследуйте его. Существует целый лабиринт крыш. Мы можем видеть их все из окна.
«По приплоду сразу видно», — согласился с Ванькой сын и стал спускаться по лестнице. А Ванька взял из упаковки второй кусок австралийской мраморной говядины и отрезал от щенка небольшой кусочек. Собака радостно залаяла.
— Папа, возьми щенка через дорогу. Хвост поднят, — сказал сын, когда лестница встала на прежнее место, — иначе он снова все вылижет.
«Точно, я тоже так думаю», — согласился Ванька, подошедший к собаке, — «Хвост надо к верху». Поэтому он не мог петь.
Он не мог. Вися почти вверх ногами в «собачьих руках» Ванка, он не мог лизать его так, как не хотел. Но хвост его не остановился и задел Ванькино лицо.
Ванк опустил собаку на землю, снова вздохнул и начал вытирать лицо чистой стороной теперь уже не совсем чистого носового платка.
«Смотри, как чешет, — нянчил сын сбежавшую собаку, — только пятки сверкают.» Я намеревался там, на крыше, согреться. Я бы пошел туда, чтобы одолжить лестницу.
И носила. А когда они вернулись, то начали открывать замок на гараже. Ну, вы понимаете, не так ли? И тут раздается вежливое «Гав!». И даже «волнистый гав», если верить. А теперь, как будто с насмешкой в голосе. Щенок снова на крыше. Третий уже есть. С черным хвостом и ушами. Но у этого тоже есть черная метка на ухе. И первые два тоже. Похоже на то.
Сын после лестницы, конечно, пошел. Все еще нужно спасти собаку. Он замерзнет на крыше, но не спрыгнет. Хоть три пятьдесят, хоть три двадцать, но все равно высоко для собаки. Сын пошел, а Ванька накормил третью отбивную. Последнее. Из мраморной австралийской говядины. Нарезанный, нарезанный и готовый.
Сын с лестницы вернулся и сказал:
— Папа, сначала поставь машину в гараж, потом мы уберем собаку. Кто знает, сколько собак там еще осталось. Мы не можем открыть дверь в гараж до ночи. И поэтому вопрос в самом начале, о том, что мы пришли, мы сделаем, а потом будем спасать собак сколько угодно. Входите уже с удовольствием. И щенок теперь никуда не денется. Ты кормишь его.
«Правильно, сынок, — согласился Ванька, — ставь машину в гараж, мы снимем собаку и пойдем искать этих уродов, которые за животных выходят». Ну, это будет один щенок, брошенный на крышу, а то сразу три. Это уже много издевательств.
Они поставили машину в гараж, сняли с крыши изрядно замерзшую собаку и пошли к выходу из здания гаража. По пути они поставили лестницу с того места, где взяли.
«Что-то вы долго ехидничали, замок был ледяной, но зарплаты не было», — приветствовал их камердинер охранник, — «Я же говорил вам на входе, у меня есть vade, приходите, если что».
«Мы сразу замок открыли, налили туда специальной смазки на третьи сутки, — ответил Ванька охраннику, — собак там с крыши сняли». Какой-то ублюдок выбросил на крышу трех щенков. Ты не знаешь, кто?
— Это собаки? — Охранник махнул рукой в сторону гаражей. На крыше гаража, ближе всего к хижине, сидел щенок с черным хвостом и ушами — это был бигль. Он ходил один по крышам. Он требует еды. Люди испугались в первый раз, потом пошли снимать, даже притащили откуда-то лестницу для этого, потом привыкли. Почему владелец гаража не предупредил вас или что? У меня есть лестница вдоль хижины, по которой он туда забрался.
«Эй, Бим», — крикнул собачий охранник, — «Иди ешь, паразит, тебе принесли кости».
«Что-то случилось, странное дело», — добавил он после паузы, — «обычно он бросается туда, как только слышит стук костей».
«Да, он в порядке, наверное», — коротко ответил Ванька, но не стал вдаваться в подробности об австралийской акуле.
Сын Ванька с тех пор сменил машину, и их парковка была вполне адекватной. Но одно из их окон до сих пор находится на здании гаража. И иногда. Время от времени. Выглянув в это окно, можно увидеть, как какой-то сострадательный человек, прислонившись к стене гаража, а это много ступенек, забирается на крышу и с большим трудом отрывает от земли большую старую собаку с черным ухом. Собака виляет хвостом и совсем не сопротивляется. А в остальное время собака висит на крыше и чего-то ждет.
В чем заключается игра? Где? Когда. Знатоки носят с собой черный ящик. Ведущий. Пенсионер Кузьмичев А. В. Семь лет назад он взял в банке кредит на покупку автомобиля. Недавно он расплатился с банком. А еще он должен был купить за свои деньги такую же машину и отдать ее чужим людям. А теперь внимание, вопрос: — Что находится в черном ящике? Идет обсуждение: 1) Дедушка сошел с ума. Есть белый билет с психбольницей. 2) Дедушка влюбился в молодую телку. Есть либо любовное письмо, либо доверенность на автомобиль. 3) Дедушка избавился от долгов по кредиту. Он заплатил % и штраф. Да, конечно… Ведущий: — Кто ответит? Капитан: — Я отвечу. Наш ответ — письмо от коллекторской компании. Ведущий: — а теперь правильный ответ. Полис КАСКО «черный ящик».
В гости приехал могучий художник Миша Брусиловский. Сейчас исполнилось восемьдесят два года. Я говорю: — Миша Шаевич, что дали премию губернатору? — О награде, Женя, мне только что сказали. Они не раздавали деньги. Но они дали письмо. Это, — говорит, — я готовлюсь к тому, что дирижеры будут торжественными. И он смеется.
А с ним замечательный артист Жуков. Володя так далеко зашел. Из-за этого фотографии мало продаются. Ну, что делать — нет пророка.
А после знаменитый кузнец Лисяков, автор поддельной монеты в куйте, которая в последнее время стала особенно актуальной, тем более что за нее ничего нельзя купить, будучи выполненной из корпоративного сострадания к брату, опередившему время, говорит Жукову: — Володя, рядом со мной есть деньги, а у тебя есть идеи. Давайте, как два русских человека, мы с вами сделаем гешефт — я буду покупать у вас идеи. Жуков обрадовался: — У меня есть такой тип. Лисяков говорит: — Пятьдесят рублей за идею, подходит? Жуков посмотрел на Лисию, покачал головой и сказал: «Ох, Саша, я тебя погублю!».
Жуков, конечно, был в восторге, но и Лысяков тоже. Ну, Жуков, конечно, был не лыком шит. Например, Жуков знал, что Лысяков посетит мастерскую. И, к сожалению, без идей. В ворота уже стучат, Володя оглядывает мастерскую и видит в углу два небольших куска мрамора. Входит Лысяков, гладит бороду: — Ну что, Володя, есть идеи? «Да», — с достоинством отвечает Жуков. — Ну, покажи мне.
Жуков протягивает Лисякову небольшой белый блок, а прямо посередине — строгая черная линия. — Что это?» — спрашивает Лисяков. — Полдень! Жуков отвечает. Александр Андреевич уважительно хлюпает. — В общем, он мог догадаться.
Но теперь, Саша, посмотри еще раз — он протягивает черную фигуру, прямо посередине белой линии.
— Что это? Лысяков поднимает брови. — Полночь — Жуков поднял руки. — Ну — говорит Лысяков и лезет в мешок с деньгами.
И вот однажды мастер Лысяков звонит мастеру Жукову: — Что, Володя, есть идеи? — Ха, — отвечает Жуков. У вас много идей? — осторожно спросил Лысяков. — Да, пятьсот рублей. — Ну, бери. Я жду.
И все, ты должен уйти. А где вы черпаете идеи? И Жуков осмотрел цех. А он, как и любой художник, человек умелый и знает, как все сделать. А однажды он занимался обтесыванием камней. Он делал фигурки и клеил слайды. И весь его угол усеян каменной кладкой. И он взял десять мешков и положил в каждый мешок по десять разноцветных камешков. И поехал он в кузницу Лысякова в Шарташ.
Он прибыл, и все собрались вокруг него. И мастера, и подмастерья. В перчатках и шляпах. Он им не очень нравился, видите ли. Они были в кузнице, у огня и с молотом в поте лица, а этот, видите ли, продавал воздух. А вот и Лысяков в кожаном фартуке. — «Ну, — говорит он, — покажи мне! Володя достает мешочек с разноцветными камешками. Вот, — говорит он.
Кузнецы рычат. Лысяков говорит: «Что это? — «А это, — говорит, — Саша, глазки! — Ну, как — возьмите и посмотрите! Лысяков почесал затылок, и кузнецы вздохнули. — Ну, возьми следующую. Жуков достает еще один пакет с разноцветными камнями. — А это что такое?» — спрашивает Лысяков. — А это, мой благодетель, жулики. — Как? — Это — бери и бросай! И Лысяков вздохнул, и кузнецы почесали головы. А Жуков теперь потянулся к третьему мешочку и снова цветные камешки. И кузнецы больше не спрашивают, а только слушают. — А это, брат, счет!»Да, да, понимаю, — говорит Лысяков, — берешь и считаешь? ‘Слушай, ты уже догадался! И он достает четвертый пакет. — И это подарки. Ты берешь и отдаешь! А пятый получает. Тогда молодой кузнец говорит: «Так это те самые мошенники? — Не было его, молодой человек, — удовлетворенно ответил Жуков. — Это наблюдатели! — Так, значит, мы уже шпионили! — Нет, друг. Там были глазки! И достает следующий пакет. А молодой человек не сдается: — Так вот же наблюдатели! — Вы ошибаетесь. Это метатели! Кузнецов взмолился: — Так ведь были уже кидалы! — Были жулики, — ответил Жуков. — Метателей не было. Лысяков махнул рукой и сказал: «Ладно, давайте все сюда. Сколько я должен заплатить? Жуков сказал: — Пятьсот рублей! Он начинает считать мешки, и вдруг оказывается, что их девять! Я забыл Володю одного дома! Вот в чем проблема. А Лысяков, старательный и бдительный человек, сразу заметил: — И десятой доли мне не дал! — Нет, дорогой друг, — говорит Жуков, — я тебе все дал. — Ну, а что у вас есть в десятом? — А в десятом — да. Потерянный день! Возьмите. — Как же ты сохранишь его, дорогая, когда он потерян?!
И все они рассмеялись, а кузнец и художник обнялись и разошлись, довольные друг другом.
В доме есть два маленьких охранника, черный и белый. Я даю каждому по косточке. Белый щенок с энтузиазмом начинает грызть кость. Черный щенок откусывает небольшой кусочек и решает спрятать угощение на черный день — в собачьей подстилке. Он прячется и с довольным вздохом ложится дремать на бок. Белый щенок отрывается от укуса кости и идет к дивану. И, о радость, случайно обнаруживает там спрятанную кость! Он сразу же начинает грызть его. Черный щенок просыпается, идет проверить тайник, обнаруживает пропажу и начинает страшную драку, которая перерастает в потасовку. Я вмешиваюсь, оттаскиваю рычащих пушистиков в углы, даю каждому свою косточку. Белый охранник обгладывает кость, черный, верно, идет и прячет свое лакомство в подстилке. После небольшой белизны. Все повторяется до тех пор, пока обе кости не будут перегрызены. И так каждую ночь)
Все началось со скромного объявления:
«Уважаемые жители, мы просим вас не оставлять машины у входа с 9 утра до 6 вечера.