Анекдоты про учителей и школу
Абитуриенты с именем и отчеством Марьиванна принимаются в Педагогический университет без экзаменов.
Учитель: — Каких подвигов вы достигли в своей жизни? — Однажды я поднял руку на уроке математики.#8230;
— Нравится ли вам ходить в школу — Да, только часы между хождениями — самые отвратительные.
Запись в школьном дневнике: «Ваш ребенок глотает окончания слов». Ответ родителей: «Мы знаем, клянусь».
Из школьного сочинения: «Пингвины — это полные ласточки».
Учительница сказала, что я очень плохо знаю математику и написала в дневнике какое-то число…
Есть тест по математике. За первой партой сидят два ученика: один —- отличник, другой —- двоечник. Учитель смотрит в их тетради: — Что это?! Почему вы выбираете один вариант? Проигравший поднимает голову: — Какая разница? Ответы все равно разные!
Учительница литературы так долго проработала в школе, что многие считают, что Пушкин застрелился на дуэли из-за нее.
Год 3000. Урок русского языка. — Дети, помните основное правило пунктуации: не ставьте запятую после смайлика!
Ученик в классе: — Я не думаю, что заслуживаю этой оценки. Учитель.
Студент ответил: пять. Учитель просит принести журнал. — А я забыл его дома, — говорит студент. — Возьми мою! — шепчет сосед.
Учитель говорит в классе: — Дети, знаете ли вы, что на холоде все предметы уменьшаются, а на жаре, наоборот, увеличиваются? Кто может привести пример из реальной жизни? Маша поднимает руку: — Летние каникулы длятся дольше зимних!
Учитель: — Ребята, скажите, в каком числе стоит слово брюки: в единственном или множественном? Студент: — вверху — единственное число, а внизу — множественное число.
— А мне сегодня повезло в классе! — В каком? — Учительница хотела поставить меня в угол, но все углы были заняты.
Очень толстую девочку перевели в другой класс, затем школа склонилась в другую сторону.
После экзамена: — Вы сдали? — Вы, кажется, сдались. — О чем они спрашивали? — Да, я не понял. Они спросили по-английски…
Из школьного сочинения: «Тихо, на цыпочках, слон прополз через посудную лавку».
Учитель: — Какие природные явления происходят зимой? — Снеговики…
На уроке географии учитель спрашивает ученика: — На что похожа карта Италии? — На резиновые сапоги. — Правильно, сапоги. Почему именно резина? — Потому что Италия со всех сторон окружена водой.
Анекдоты про школу
Смешные анекдоты и истории для школы, учителей, учеников и родителей.
Она была навеяна историей (или анекдотом?) о том, как учитель заставлял опоздавших учеников петь гимны. Буквально на следующий день я наткнулся на youtube-видео о первом годе жизни в Канаде «свежих» иммигрантов: Сергея Куприянова (актера из «Курьезов национальной охоты») и его жены. Так вот, жена рассказала мне, как она привела ребенка в канадскую школу и при этом в первые недели обучения они почему-то несколько дней подряд опаздывали на 5-10 минут. Маленький мальчик после каждой задержки нервничал все больше и больше и «огрызался» на маму: «Ну вот, мы опоздали, и я больше не смогу спеть песню!». Мама не придавала особого значения «непропетой песне» — сегодня не споет, завтра споет. Пока однажды она не пошла с сыном в школу, на этот раз почти без опоздания. Сын побежал как можно быстрее в свой класс, но тут все двери открылись, и в коридор стали выходить учителя и ученики. Загремела музыка, ученики (включая сына) встали «аккуратно», прижали правую руку к груди и запели в унисон:
«О Канада! Наш дом и родная земля! Истинная патриотическая любовь во всех нас повелевает».
«Песня» оказалась ежедневным гимном Канады, если вкратце. Казалось, они старались больше не опаздывать в школу.
Не мой (из интернета) конец 80-х. Последние годы существования Советского Союза. Глухая деревня на дальнем востоке. История учителя из этой деревни.
«Меня уговорили взять на год класс в восьмом классе. До этого дети учились в течение десяти лет. После восьмого класса из школы уходили те, кому не было смысла учить дальше. Этот класс состоял почти из всех Две трети учеников в лучшем случае пойдут в ПТУ «В худшем — пойдут сразу на грязную работу и в вечерние школы. Мой класс трудный, дети неуправляемые, в сентябре от них отказался другой классный руководитель. Директриса говорит, что если я не уйду от них через год, то в следующем сентябре они дадут мне первый класс.
Мне двадцать три. Самому старшему из моих учеников, Ивану, шестнадцать лет. Два года он провел в шестом классе, а в будущем, второй год в восьмом. Когда я впервые вошла в их класс, он встретил меня, нахмурив брови. Парта в дальнем углу класса, широкоплечий мужчина с большой головой в грязной одежде, руки сломаны, глаза ледяные. Я боялась его.
Я боюсь их всех. Боится Ивана. В прошлом году он окровавил одноклассника, который проклял его мать. Они грубы, невоспитанны, обидчивы, не интересуются уроками. Они съедали четырех классных руководителей, не обращали внимания на записи в дневнике и звонки родителей в школу. В половине класса родители не подрабатывали. «Никогда не повышайте голос в присутствии детей. Если вы уверены, что они будут слушаться вас, то они обязательно будут», — я держусь за слова старого учителя и вхожу в класс, как в клетку с тиграми, боясь усомниться в том, что они будут слушаться. Мои тигры грубы и ссорятся. Иван молча сидит на задней парте, опустив глаза к столу. Если ему что-то не нравилось, тяжелый волчий взгляд останавливал нерадивого одноклассника.
Район был введен для увеличения образовательного компонента работы. Нам необходимо регулярно посещать семьи в образовательных целях. У меня есть огромное количество причин, чтобы посетить их родителей — половину класса нельзя оставить на второй год, только на обучение жизни. Я буду проповедовать важность образования. В первой семье я сталкиваюсь с недоумением. За что? В леспромхозе трудолюбивые получают больше, чем учителя. Я смотрю на перечное лицо отца семейства, на свернутые обои и не знаю, что сказать. Сервизы для высокого с хрустальным звоном рассыпаются в пыль. На самом деле, почему? Они живут так, как жили раньше. Им не нужна другая жизнь. Дома моих учеников разбросаны на расстоянии двенадцати миль. Общественный транспорт отсутствует. Я тащу семьи. Никто не доволен визитами — учитель в доме жалоб и упадка. Я захожу в один дом за другим. Прогнивший пол. Пьяный отец. Пьяная мать. Сыну стыдно, что мать пьяна. Грязные обшарпанные комнаты. Невымытая посуда. Это смущает моих студентов, они хотели бы, чтобы я не видел их жизни. Я бы тоже хотел их не видеть. Я охвачен тоской и безнадежностью. И после пятидесяти лет жизни здесь они все еще будут подпирать упавшие заборы жалюзи и жить в грязных, убогих домах. Отсюда не выбраться никому, даже если бы они захотели. И они не хотят этого. Круг замкнулся.
Иван смотрит на меня сверху вниз. Вокруг него на кровати среди грязных одеял и подушек сидят братья и сестры. Здесь нет постельных принадлежностей и, судя по одеялам, никогда не было. Дети держатся подальше от родителей и цепляются за Ивана. 6. Иван старший. Я не могу сказать ничего хорошего о его родителях — он постоянно соблюдает приличия. И почему я должен что-то говорить? Как только я скажу, он начнет с мордобоя. Отец пьян и агрессивен. Я говорю, что Иван в порядке и очень старается. В общем, ничего не изменить, давайте не будем меня переубеждать. Мама моргает от радости: «Он мне подходит. Никто в это не верит, но он добрый. Он знает, как он смотрит на братьев-сестер! Он и хозяйством занимается, и в Тайгу ездит… все говорят, что он плохо учится, а когда он будет учиться? Ты садись, садись, я тебе чаю налью, — он оглядывает темную тряпку табуретки и бросается ставить на огонь грязный чайник.
Может ли этот озлобленный молчун быть добрым? Я ссылаюсь на то, что уже вечер, прощаюсь и выхожу на улицу. Двенадцать миль до моего дома. Ранняя зима. Темнеет рано, нужно успеть до темноты.
— Светлана Юрьевна, подождите! — Ванька бежит за мной по улице. -Как ты один? Темнеет! Прочь! — Богородица, говори. Я не помню, когда в последний раз слышала его голос.
— Ван, иди домой, я поймаю пас.
— А если не поймаешь? Кто обидится?
Ванька ходит за шесть километров ко мне, пока это не случится. Мы разговариваем до конца. Без него было бы страшно — снег на дороге испещрен следами животных. С ним мне не менее страшно — перед моими глазами мутные глаза его отца. Ледяные глаза Ивана не стали теплее. Я говорю, потому что со звуком собственного голоса не так страшно идти к нему в Сумерки в Тайге. На следующее утро на уроке географии кто-то вписался в мое замечание. «Придержите язык», — раздался тихий, спокойный голос из-за стола. Все мы, замолчав от удивления, поворачиваемся к Ивану. Он оглядывает всех с холодным, мрачным выражением лица и говорит сбоку, глядя мне в глаза. — Придержите язык, — сказал я, обращаясь к учителю. Кто не понимает, я объясню во дворе. «
У меня больше нет проблем с дисциплиной. Тихий Иван — непререкаемый авторитет в классе. После конфликтов и двусторонних испытаний нам с моими студентами каким-то неожиданным образом удалось установить связь. Главное — быть честным и уважать их. Мне проще, чем другим учителям: я учу их географии. С одной стороны, предмет никому не нужен, знание географии не проверяет поле, с другой стороны, игнорировать знания невозможно. Они могут не знать, где находится Китай, но это не мешает им узнать новый. И я больше не зову Ивана на борт. Он выполняет письменные задания. Я старательно не понимаю, как дать ему записки с ответами.
В школе дважды в неделю должна проводиться политическая информация. Они не отличают индейцев от индийцев, а Воркуту от Воронежа. От безысходности я выплевываю редакционные статьи, политику партии и дважды в неделю пересказываю статьи из журнала «Вокруг света». Мы обсуждаем футуристические предсказания и возможность появления снежного человека, я говорю, что русские и славяне — это не одно и то же, что письменность была до Кирилла и Мефодия.
Я знаю, что они никогда не выберутся отсюда, и им лгут, что если они захотят, то изменят свою жизнь. Я могу уйти отсюда? Я могу. Если вы действительно этого хотите. Да, у них ничего не получится, но невозможно примириться с тем, что рождение не в том месте, не в той семье заблокировало моих открытых, отзывчивых, брошенных во всех отношениях учеников. За жизнь. Без малейшей возможности что-либо изменить. Поэтому меня вдохновляет, что главное — это желание измениться.
Весной они приходят ко мне в гости. Лешка — первый и надоедливый вопрос:
— Пампер, ты можешь сбить вилку. Почему вы купили пылесос?
«Пустой мусор и веник можно», — бухает он пальцем в сторону фена. — Для чего это?
— Лешка, это фен! Сухие волосы!
Ошеломленный Лешка задыхается от возмущения:
-Зачем их сушить! Они что, сами себя не высушат?!
— Лешка! И сделать прическу?! Чтобы все было красиво!
— Вот это угощение, Светлана Юрьевна! Насыщаешься жиром — тратишь деньги! Хрустальникова, там полный балкон был захламлен! Передайте пыль!
В доме Леши, как и в доме Ивана, нет дупат. Смотреть — это постельное белье.
Иван не придет. Они будут жалеть, что Иван не пришел, будут ломать домашний торт без нее и ловить безе для него. Тогда они найдут еще тысячу причин заглянуть к вам в гости, причем в компании. Все, кроме Ивана. Он не придет. Они и без моих уговоров пойдут в ясли за сыном, а я буду спокойна — пока с ним деревенские панки, ничего не случится, они для него лучшая защита. Ни раньше, ни позже я не видел такого уровня преданности и взаимности со стороны студентов. Иногда сын приводит Ивана домой из детского сада. Они испытывают молчаливую взаимную симпатию.
На носу выпускные экзамены, я хожу хвостиком за учительницей английского Еленой — уговариваю ее не оставлять Ивана на второй год. Непрекращающийся конфликт и взаимная страстная ненависть не оставляют Ваньке шансов вырваться из школы. Елена Колетт Ванька с пьющими родителями и братьями и сестрами, брошенными живыми родителями. Иван люто ненавидит ее, Хамит. Убедил все предметы не оставлять Ваньку на второй год. Елена — немигрантка. Также невозможно убедить Ваньку извиниться перед Еленой:
— Я не буду извиняться перед этой сукой! Пусть она не говорит о моих родителях, тогда я не буду ей отвечать!
«Ван, ты не можешь так говорить об учителе», — Иван молча поднимает тяжелые глаза, замолкает и снова идет убеждать Елену:
— Елена Сергеевна, конечно, вам нужно оставить его на второй год, но он еще не выучит английский, и вам придется продержать его еще год. Он будет сидеть с теми, кто на три года моложе, и будет еще более свирепым. Перспектива сдать Ваньку еще на год становится решающим фактором, Елена обвиняет меня в создании дешевого авторитета среди студентов и соглашается привести Ваньку на третий год.
Мы принимаем у них экзамены на русском языке. Весь класс получает одинаковые ручки. После сдачи рефератов мы проверяем работу с двумя ручками в руках. Один с синей пастой, другой с красной. Чтобы сочинение потянуло на тройку, нужно исправить чертову тучу ошибок, после чего можно браться за красную пасту.
Они объявляются по результатам экзаменов. Они гордятся. Все говорили, что мы не сдадим русский язык, но мы сдали! Передано. Очень хорошо! Я верю в тебя. Я выполнил свое обещание — сдал год. В сентябре мне дадут первый класс. Те из моих, кто пришел учиться в девятом, подарят мне все свои букеты во время линейки.
Прошло несколько лет. Начало девяностых. В той же школе линейка на первое сентября.
— Светлана Юрьевна, здравствуйте! — Ну, молодой человек меня воспитал. — Вы узнали меня?
Я судорожно роюсь в памяти, чей это отец, но не могу вспомнить его ребенка:
«Конечно, я узнал», — может быть, в ходе разговора воспоминание отпустит.
— И сюда я привезла свою сестру. Помните, когда вы пришли к нам, она сидела со мной на кровати?
— Я, Светлана Юрьевна! Ты не узнал меня, — в голосе возмущение и упрек. Волчонок, как я тебя узнаю? Вы совсем другой.
— Я окончила техникум, работаю в Хабаровске, копчу квартиру. При покупке я беру все свое.
Он легко входил в девяностые — имел большую практику выживания и крепкий хладнокровие. Через несколько лет он действительно купит большую квартиру, женится, возьмет сестер и братьев и разорвет отношения с родителями. Лешка захрипел и погиб к началу двухтысячных. Несколько человек окончат институты. Кто-то переедет в Москву.
— Вы изменили нашу жизнь.
«Ты много чего говорила». У тебя были красивые платья. Девочки всегда ждали, в каком платье ты придешь на праздник. Мы хотели жить, как вы.
Как я. Когда они захотели жить, как я, я жил в одном из трех домов убитого военного городка возле поселка Леспромхоз. У меня был миксер, фен, пылесос, постельное белье и журналы «Весь мир». Красивые платья я шила сама по ночам на машинке.
Ключом к плотно закрытым дверям могли быть фен и красивые платья. Если вы действительно хотите. «